Форум Сергея Баха то ли о смысле жизни, то ли о любви. Литература. Рассказы. Сказки. Секс. Философия. В пределах разумного.

Я умру на западе. Мне больно и одиноко. И все вокруг говорит мне, что так и будет. Так тому и быть. И смирится.
И просто лететь туда, где не горят фонари, не поют птицы и люди не разговаривают. И там просто все молчат.
А всё оттого, что знают, - им сказать-то и нечего. И думать неочем и незачем. Всё так уныло, что даже умирать не
хочется. А жить, уж тем более.

Я расстоптал самое священное во мне. Самое чистое и дорогое. Нелепо, но я не могу понять откуда у меня такая
безнадежная слабость. И всё есть. И все есть. Кругом так много счастливых людей, и они рядом, как пример, как цель,
но будто запретно мне, будто не к лицу, будто зря или проклято. Ненавижу Маркеса, ненавижу Хемнигуэя, Гаркушу и Джима
Моррисона, и ненависть моя, огонь мой, убьет каждого, кто назовет её неправдивой или тем более - фальшивой.

Зачем люди говорят друг с другом? Ведь всё то они знают, и все-то у них выходит по среднему. Ни хорошо и не плохо.
Прямолинейность - суть мира. Его мерзкая, неисправимая и жалкая догма. Мне счастье будто бы позор, страдание же - как подвиг.
Восторг и миссия. Фуфло. Нету ничего, что могло бы заставить мою душу улыбнутся. Нету никого, кого заставлю улыбнутся я.
Раздор. Депрессия - это не больно. Депрессия - это когда не бывает больно. Филологи идут в жопу. Я все правильно сказал.

Я могуч и потрясающ. Дегенераты жизненных истин даже взглянуть на меня не хотят. Да и не стоит им знать как зовут
бесконечную змею моей бессердечности. Представте себе, что вы на шоу, где зрителя удивляют потресениями. Неурядицами.
Это уж как-кому. Ведуший попался нервный, знающий, что нужно переживать за гостей программы, иначе не вынести,
иначе этот круговорот тянет в центр наркомании, где все люди помнят, что им искать, но твердо знают, что в жизни этого
полно. Да только всё лежит не здесь. Вы - гость. Да. Вы - всего лишь гость, развлекающий домохозяек, рождающих вас из
принципа, из идейности, что всё у человека должно быть хорошо. Люди ждут, прожекторы светят, а у вас ни слова. Ни слога,
ни намека на мораль, на отсутствие морали. В вашей жизни слишком пусто. Пустота отпугивает наполненных. Пустота - старая
дева с кривыми зубами и складками на заднице. Вы скучны и все что ждет вас в этой нелепом послесловии - тупые посики
напрасных оправданий.

Заключу договор любви. Ты - ты. Я - я. Поцелуй - просто поцелуй. Секс - просто секс. Брак - просто брак. Дети вырастут.
Мы сдохнем гнилыми романтиками, радуясь, что однажды поколение, произошедшее от нас угорбит себя дельфинами в старом
вонючем гараже. Страшно подумать, бог есть! И если он есть, то это не должно укладыватся ни в одну лучшую голову.
И жизнь - движение, но движение собак, в период совокупления. Никто не оценит себя, никто не станет оценивать. Все хотят
топтать. Да и топтать то не хотят. Но топчут. Изо дня в день, каждую секунду кто-то надламывается пополам,- надвое!
Сапогом бессмылия. Теорем бессмыслия. Аксиом безумия.

Собака с красными глазами выходит на охоту. В бездну. В тьму. Всем хорошо и весело, до той поры, пока они не поверят в то,
что песранажи реальней реальности и сами мы будто жертвы. Нас преследует собака с красными глазами и ужас близок.
Ужас столь свирепый, что от него не откупится слезами. Да чхать она хотела не ваши слезы и расскаянья. Все так и будет.
Умираем медленно, и всё это время, пока мы умраем, есть только боль, одна большая, безумная боль, раскалывающия все не то
что лучшее, но даже любое материальное, любое духовное. Не верю я, черт побери, в людей. Не верю в нелюдей. И в кого прикажете
мне верить?

Полковник гробит свой взвод в безнадежной атаке. Здорово! Как же здорово пережить это, по сравнению с тем, чтобы мечтать
о таких дьяволских чувствах. Я и представить себе не могу, какое я чмо в глазах читающих сие. В глазах меня самого.
Кругом лишь страх. Пустословие. Я хочу уйти и скрыться от всего, от всего-всего, и думать не хочу что же останется тогда.
Тогда, когда даже любящие меня, станут трепетать от такой дьяволиады. Все мои чувства, которые я считал светлыми были
грязью, гнилью и вонью. А я хотел дарить их другим. Ха-ха! Представляю такой рынок, сотни километров торговых рядов, да
продавцы, стоящие вечность, желающие продать кусок своей мерзости. Пустой рынок. Огромный рынок, где кругом только тишина
могильная. Тишина вечная. Ад - это там.

Хочу одного. Чтобы меня разложили и спрятали в сейфе номер 14. Изолированном. И нету ничего внутри его, и пусть за ним
ещё полсотни идолов, полстотни гитлеров. Срал я. Да туда, в этот сейф, положили бы бриллиант, пусть небольшой или даже крошечный,
и мне есть что беречь. И мне есть где гнить. И все дорогое что дали мне, дали вы. Мне ведь многого не надо...

2008 год